О долге Власти перед Художником мы знаем хорошо, может быть, даже слишком. Однако есть и обратная зависимость, вытекающая хотя бы из обыкновенной логики; но задумываться о ней, а тем более писать, считается и до сих пор делом едва ли не крамольным. Поразмышлять обо всем этом позволяет и предлагаемый эпизод из жизни Пушкина. Подробнее здесь: вольные каменщики.
С предыдущей тесно связана и еще одна тема (насколько я знаю, вообще никем не поднимаемая, но весьма актуальная сегодня): использование Гения, народного символа (часто против воли последнего) противниками существующей Власти в личных интересах, с пользой для собственного разрушительного дела. Причем, далеко не всегда эти люди подлинно ценят то, что вполне цинично используют. Вступить им в игру всякий раз позволяет наличие малейшего разлада/зазора между Художником и Властью. (Это, между прочим, хорошо понимали такие опытные политики, какими, несомненно, были Сталин и Гитлер.
Для лучшего понимания предмета стоит разделять оперативное масонство - существовавшее до 18-го века и являвшееся профессиональным объединением - где слово “масон” обозначало строителя и вначале было связано только с архитектурными работами, затем — только с работой по камню, кирпичу и черепице. (Позднее также стали называться и проектировщики, помощники , подсобные рабочие и другие люди занимающиеся сходным ремеслом ) и cпекулятивное масонство
Спекулятивные масоны не были каменщиками по профессии, скорее, “почетными членами” разного рода организаций, принятыми в оперативных ложах. Самая ранняя запись о присутствии на заседании оперативной ложи не-каменщика относится к 8 июня 1600 г., когда Ложа Эдинбурга принимала в своих стенах Джона Босуэлла, помещика Очинлекского из Шотландии.
Видимо именно организации оперативных масонов, организованные по профессиональному а не национальному признаку и обладавшие свободой передвижения, необходимой при строительстве средневековых соборов и были избраны бывшими тамплиерами для инфильтрации.